Неточные совпадения
Самгин молчал. Да, политического руководства не было, вождей — нет. Теперь, после жалобных слов Брагина, он понял, что чувство удовлетворения, испытанное им после демонстрации, именно тем и вызвано: вождей — нет, партии социалистов никакой
роли не играют в движении рабочих. Интеллигенты, участники демонстрации, — благодушные люди, которым
литература привила с детства «любовь к народу». Вот кто они, не больше.
— Вопрос о путях интеллигенции — ясен: или она идет с капиталом, или против его — с рабочим классом. А ее
роль катализатора в акциях и реакциях классовой борьбы — бесплодная, гибельная для нее
роль… Да и смешная. Бесплодностью и, должно быть, смутно сознаваемой гибельностью этой позиции Ильич объясняет тот смертный визг и вой, которым столь богата текущая
литература. Правильно объясняет. Читал я кое-что, — Андреева, Мережковского и прочих, — черт знает, как им не стыдно? Детский испуг какой-то…
Любовь играет меньшую
роль в русской жизни и русской
литературе, чем у поляков.
— Хочет он обо мне, об моем деле статью написать, и тем в
литературе свою
роль начать, с тем и ходит, сам объяснял.
Как я от него избавился, и как постепенно начал опять находить себя, и какую благодарную
роль в этом процессе играла русская
литература, — об этом я расскажу еще в заключительных главах моей юности.
В начале века Д. С. Мережковский играл главную
роль в пробуждении религиозного интереса и беспокойства в
литературе и культуре.
Для
литературы нет расчета"худать", потому что в ней принцип соглашения с читателями играет главную
роль.
Мысль о солидарности между
литературой и читающей публикой не пользуется у нас кредитом. Как-то чересчур охотно предоставляют у нас писателю играть
роль вьючного животного, обязанного нести бремя всевозможных ответственностей. Но сдается, что недалеко время, когда для читателя само собой выяснится, что добрая половина этого бремени должна пасть и на него.
Я прочел кое-что из «смеси» — о приготовлении дешевых чернил и о самом большом брильянте на свете. Мне опять попалась модная картинка с платьем, которое ей понравилось, и я вообразил себе ее на балу с веером, с голыми плечами, блестящую, роскошную, знающую толк и в музыке, и в живописи, и в
литературе, и какою маленькою, короткою показалась мне моя
роль!
Впрочем, из всех индивидуумов, которые играли в нем
роль, я оплакивал лишь двоих: русскую
литературу и Менандра.
Пенкосниматели всюду играют видную
роль, и
литература обязана была раскрыть им свои двери сколь возможно шире.
В
литературе, сколько-нибудь одаренной жизнью и сознающей свое воспитательное значение, существование подобных деятелей было бы немыслимо; в
литературе, находящейся в состоянии умертвия, они имеют возможность не только играть
роль, но даже импонировать и детские пеленки, детский разрозненный лепет «ба-ля-ма-а» выдавать за ответы на запросы жизни.
Это
литература выводила добродетельных нянюшек, серьезных дворецких, верных старых слуг и добрых мужичков, а дьячок являлся только в
роли смехотворного ничтожества.
Происходит он от старинной дворянской фамилии, довольно счастливой и талантливой, играющей заметную
роль в истории нашей
литературы и просвещения.
Тут уже
литература подымалась выше своей обыкновенной
роли, показывала более самостоятельности, и за то справедливо может гордиться своими заслугами».
Не менее жалкая
роль выпала на долю
литературы и в толках об экономических улучшениях.
Поэтому и в
литературе их, хотя возвышеннейшие
роли играются богами, полубогами, царями и героями, с другой стороны, и народ является нередко в виде хора, играющего
роль здравомысла и хладнокровно обсуживающего преступления и глупости [главных] действующих лиц пьесы.
В западных губерниях, видите ли, ксендзы действуют словесною проповедью, а в Великороссии — так как грамотность и любовь к чтению повсеместно распространены в народе,
литература исправляет
роль ксендзов…
Я требую, чтобы даже самые маленькие актеры, прежде чем браться за
роль, знакомились с
литературой о Шекспире, так что когда актер говорит, например: «Спокойной ночи, Бернандо!», то все должны чувствовать, что он прочел восемь томов.
Университет не играл той
роли, какая ему выпала в 61 году, но вкус к слушанию научных и литературных публичных лекций разросся так, что я был изумлен, когда попал в первый раз на одну из лекций по русской
литературе Ореста Миллера в Клубе художников, долго помещавшемся в Троицком переулке (ныне — улице), где теперь"зала Павловой".